• Home
  • Novostee
  • Мода
  • Кадровый вопрос в моде: что нового. Часть 2

Кадровый вопрос в моде: что нового. Часть 2

By Natalia Popova

loading...

Scroll down to read more

Мода |ИНТЕРВЬЮ

Рынок труда модной индустрии, как известно, специфичен. Каковы его главные особенности и острые проблемы? О том, что сегодня происходит на рынке труда в фэшн, мы поговорили с дизайнерами Яной Недзвецкой (Lо, JN, Lolly), Людмилой Норсоян (Norsoyan), Юлией Серегиной (Julia Seregina smart knits) и Татьяной Харлановой, HR-директором бренда дизайнерской женской одежды Charuel. Во второй части материала - о том, почему кризис - это очистительная клизма, как выглядят модные офисы и каков так дресс-код.

Первая часть интервью - здесь.

Какими качествами должны обладать все сотрудники вашей компании?

Яна Недзвецкая: В первую очередь, высокой лояльностью к фирме и бренду. Если человек не лоялен к фирме или ко мне лично, ему неинтересен бренд - будь он хоть трижды профессионал, вряд ли он принесет какую-то пользу. А вот лояльного сотрудника, который понимает ДНК бренда, любит одежду и разделяет нашу миссия и ценности, всегда можно обучить.

Татьяна Харланова: Замечательно, если соискатель обладает лидерскими качествами, вне зависимости от той должности, на которую он претендует – будь то работник склада или специалист топ-уровня. Наша команда априори не может состоять из тех, кто просто "плывёт" по течению.

Людмила Норсоян: Сотрудники нашей компании обладают обширным кругозором, и не только в профессиональных вопросах, они интегрированы в международные процессы, обладают системным мышлением и трудолюбивы. Кроме того, это просто интересные персоны.

Юлия Серегина: Главное - честность, ответственность, пунктуальность.

Каков дресс-код в вашем офисе? Обязаны ли сотрудники носить одежду производства вашей компании?

Яна Недзвецкая: Несомненно, все сотрудники фирмы обязаны носить одежду нашего бренда. Смешно было бы заниматься производством, продажей или продвижением бренда, который не любят и не понимают сами сотрудники. Да такие у нас и не приживаются.

Татьяна Харланова: У нас есть дресс-код – деловая одежда. Конечно, мы влюблены в свою марку, и большинство сотрудниц являются истинными поклонницами Charuel. Ведь стиль Charuel предполагает элегантный, практичный и актуальный в офисе вариант гардероба.

Юлия Серегина: Сотрудники носят нашу одежду, конечно, хотя пока только женщины. Дресс-код звучит немного смешно, т.к. у нас работа не в офисе на одном месте, и всего-то 2-3 человека. Но, бывает, мы оговариваем, в чем идти на встречи.

Людмила Норсоян: В нашей компании нет дресс-кода, есть пристрастие к нашему же трикотажу.

Сколько длится испытательный срок? Выплачивается ли полная з/п новичкам?

Яна Недзвецкая: Испытательный срок у нас 3 месяца - это срок, к которому пришли, кажется, все компании мира.

Татьяна Харланова: Испытательный срок у нас длится 2 месяца. Предусмотрены поощрения в формате полного объема оплаты труда – для перспективных сотрудников стажировочного этапа, проявивших уникальные профессиональные качества с первых дней! На испытательный срок мы устанавливаем зарплату примерно 90 проц от будущего заработка. Если кандидат уже в первый месяц показал свою высокую продуктивность, ему выплачивается 100 проц оговоренной зарплаты. Чаще всего так и происходит. При таком тщательном найме к нам давно не попадают низкопродуктивные сотрудники.

Людмила Норсоян: Если новичок во время практики принес ощутимую пользу компании, он должен получить и вознаграждение.

Юлия Серегина: Испытательный срок составляет 3 месяца, з/п немного ниже, чем потом.

Какие преимущества имеют сотрудники вашей компании (скидки, бесплатная одежда и обеды, например...)?

Яна Недзвецкая: Все, кто работает у нас, особенно девушки, практически не нуждаются в покупке одежды, сумок и аксессуаров. Все это есть в наших магазинах. И это сотрудники могут купить со скидкой. Также мы распродаем образцы одежды по низким ценам среди своих сотрудников, и наш персонал часто щеголяет в уникальной одежде, выпущенной в единичном экземпляре. У нас на фирме проходит огромное количество конкурсов. И всегда выдаются призы в виде красивой одежды из новых коллекций.

Татьяна Харланова: Сотрудники компании пользуются значительной скидкой на продукцию. В штате компании работает тренинг-менеджер, и у сотрудников есть возможность повысить свой личностный и профессиональный уровень.

Людмила Норсоян: Наше основное преимущество – интересная работа и связанные с ней интересные путешествия, в которые превращается каждая рабочая командировка.

Юлия Серегина: Одежда для сотрудников – бесплатно или по себестоимости.

Сколько всего сотрудников работает в вашей компании на сегодня? Были ли сокращения в условиях кризиса?

Яна Недзвецкая: У нас штат около 250 человек, и мы никогда не проводим сокращения. Мы просто никогда не набираем ненужный или лишний персонал. Наоборот, как правило, во времена кризисов, мы ищем еще более продуктивный персонал.

Татьяна Харланова: В нашей компании работает более 600 человек, и нам удалось пройти кризис без серьезных потерь. В коллективе каждый сотрудник на своем месте, сократить кого-либо не представляется возможным. Мы не "раздуваем" штат, не берем на работу "лишних" сотрудников. В кризис, наоборот, есть прекрасная возможность найти профессионала, так как интересных соискателей больше.

Людмила Норсоян: В нашей компании работает 4 человека, сокращать некого, все профессионалы, все соответствуют своим рабочим позициям.

Юлия Серегина: Да, сокращения были. В кризис у меня остался бухгалтер, водитель и кладовщик. Пришлось обходиться без постоянного арт-директора и управляющий директор, к сожалению, не справился. Но благодаря этой ситуации мне удалось многое в бизнесе переосмыслить, оптимизировать. Сейчас в моей команде несравнимо более профессиональные и модные люди! И к тому же приверженцы моего бренда, которые пришли сами со страстным желанием развивать дело, брать на себя ответственность за результат и делая скидку на невозможность пока полноценно и стабильно "получать получку" в отличие от предыдущих разбежавшихся в трудную минуту кадров.

Как выглядит ваш офис (интересные элементы и особенности)?

Яна Недзвецкая: Наш офис, конечно, на наш взгляд, самый красивый среди всех офисов Москвы. Важно, что он очень уютный и стильный. У нас потрясающе красивые фотографии везде, стильные и модные баннеры. У нас есть своя небольшая фотостудия, что позволяет нам производить огромное количество качественного контента - фотографии, видеоролики и т.д.

Татьяна Харланова: Наш офис находится в районе Таганской площади, и это позволяет ежедневно вдохновляться красотой нашего города и быть мобильными – персонал и партнеры с любого конца Москвы могут легко добраться до нас. Самое важное – это комфортные условия труда: панорамные окна позволяют лучам солнца проникать в помещение, создавая приятную атмосферу. Собственная фотостудия даёт возможность создавать качественный production. Большой showroom позволяет демонстрировать партнерам последние коллекции.

Юлия Серегина: Мой офис расположен в прекрасном зеленом Новогорске. Такой "эко-офис".

Людмила Норсоян: Наша камерная рабочая резиденция располагается, как и Fashion Factory, в Культурном Центре ЗИЛ, это белоснежные пространства, маркерная стена, на которой мы пишем и рисуем, полки с трикотажем и маленькая, но укомплектованная нераспространенными изданиями библиотека.

Какова корпоративная жизнь в вашей компании (мероприятия, праздники, традиции в течение рабочего дня)?

Яна Недзвецкая: У нас проходит каждый месяц Модная среда, как для гостей, так и для персонала. Мы выезжаем на корпоративные мероприятия - это, как правило, не скучные ресторанные посиделки, а какие-то спортивные мероприятия - рафтинг, путешествия по России, "стрелялки", большой теннис и т.д. По пятницам у нас всегда весело - все вместе мы едим арбузы и фрукты летом и вкусные пироги зимой. Но все-таки больше налегаем на фрукты. Для нашего бизнеса нужна хорошая форма и желательно ноль калорий.

Татьяна Харланова: Мы рады собираться вместе в теплой атмосфере "по поводу и без" в нашем любимом ресторанчике. Периодически мы выезжаем на увлекательные развивающие тренинги, где даём волю эмоциям и становимся настоящей командой.

Людмила Норсоян: Мы просто живем, работаем и радуемся всему, что происходит успешного. Это напоминает скорее теплое товарищество, чем унылый корпоратив.

Юлия Серегина: У нас каждая встреча как корпоративное мероприятие. Мы проводим время, обсуждая что-то в кафе, гуляя по магазинам. А в остальное время каждый работает дома или там, где ему удобно.

Рынок труда модной индустрии, как известно, специфичен. Перечислите главные его особенности и острые проблемы?

Татьяна Харланова: Уровень подготовки специалистов в профильных заведениях не отвечает современным требованиям, выпускники не обладают достаточным уровнем практических знаний и, по факту, совершенно не готовы к работе. Самая острая проблема – расхождение теории и практики. Можно было бы решить эту проблему, внедрив студентов на производство на более длительный срок.

Людмила Норсоян: Острая проблема индустрии моды во всем мире - кадровый вопрос, особенно в технических специальностях. Обрушенная система профессиональной подготовки швей и портних, громоздкое бессмысленное псевдо-образование дизайнеров, слабая подготовка управленческих и экономических кадров – все привело к системному кризису в индустрии моды.

Юлия Серегина: Выделю основные проблемы. Во-первых, относительная изолированность России. Даже при отсутствии сырьевой и производственной базы можно наладить работу при условии партнерского взаимодействия со странами, являющимися глобальными поставщиками на мировом модном рынке. Страны-поставщики, такие как Италия, Франция, многие другие участники Евросоюза, а также Азии, могли бы все это восполнить. В США ведь тоже нет особой производственной базы. И в Великобритании нет. Но дизайнеры в этих странах есть, да еще какие успешные! Производств нет во многих модных столицах. Однако российскому дизайнеру пока взаимодействие с ними обойдется значительно дороже и сложнее, чем европейским или американским коллегам. Я имею в виду ввозные пошлины, высокую стоимость на пересылку образцов, особенно срочную, непрозрачность процедуры экспорта для дизайнеров, производящих маленькими партиями. Вторая проблема: государство – "вне моды". Искусство, культура и мода – показатель уровня развития и благосостояния общества. Для того, чтобы дизайнеры развивались, нужна поддержка со стороны правительства страны. У нас очень немного, практически нет поощрительных программ, грантов, госзаказов, в конце концов. Все как-то в тени, зашифровано. В идеале в учебниках по моде должны быть перечислены все возможности для успешного стартапа – со всеми контактами и прочими подробностями (я подобные книги покупала в Нью-Йорке). В России пока нет ни таких "прикладных" книг, ни программ, о которых там можно написать. Это я о материальной поддержке. Но и моральная также важна – когда я, например, выиграла конкурс для молодых дизайнеров в рамках недели моды в Берлине, ко мне лично подошел мэр Клаус Воверайт – поздравить. Я о том, что пока ментально в России не сложилось отношение к дизайнерам как к какой-то значимой профессии, а к моде как к важной индустрии. Да, тому есть множество логичных объяснений, но факт остается фактом – для взращивания талантов необходима хорошая почва, которой просто нет.

Следующая проблема - отсутствие международной школы моды. Для того чтобы взаимодействовать с глобальной индустрией (что, за отсутствием локальной, жизненно необходимо дизайнерам), нужно говорить с ней на одном профессиональном языке, понимать систему работы. Давать понятные брифы и техзадания поставщикам; ориентироваться в системе работы международных байеров, уметь с ними и взаимовыгодные отношения наладить, и правильно эти отношения оформить. Основам фэшн-бизнеса должны учить в университетах. Опять же – давать студентам "пароли и явки", показывать реальные возможности, а не просто теорию. Далее - инвестиционный климат. Деньги на развитие своего проекта сложно получить всегда и везде. Но инвестиционный климат в России особенно неблагоприятен. Особенно, что касается сферы малого бизнеса, и уж тем более такого "полубизнеса – полуискусства", как мода. Да и откуда быть инвесторам в моде, если индустрии моды нет. Ну и, конечно, дефицит профессионалов. Как в сфере производства, так и менеджмента. За отсутствием бюджета на привлечение в свой проект профессионалов, дизайнер и его команда могли бы обращаться за профессиональными консультациями. Однако сфера консалтинговых услуг и "фриланс коучинга" или наставничества в области ведения бизнеса не отличается разнообразием и в большинстве своем стоит очень дорого. Что касается профессиональных производств, отшивающих образцы и небольшие партии по приемлемой стоимости – их также можно сосчитать по пальцам.

Сейчас в кризис какие проблемы усилились и стали еще больше заметны?

Яна Недзвецкая: Для успешного бренда нет никаких проблем. И кризис только помогает очистить рынок от случайных и слабо работающих фирм. Как раз те, кто успешно работал все годы, производил качественную и красивую одежду, сейчас выиграл. А те, кто работал только на собственную прибыль и плевал на клиентов - закрылись или на грани закрытия.

Татьяна Харланова: Так как мы работаем с европейскими тканями и фурнитурой, повышение курса валют очень сильно повлияло на наш бюджет. Вес ткани в себестоимости продукции занимает значительную роль, а позволить себе использовать российские ткани, к сожалению, мы не можем - качество изделия превыше всего.

Людмила Норсоян: Кризис - это очистительная клизма, которая выявила и ускорила естественные процессы разорения нежизнеспособных предприятий и роста осмысленных талантливых предприятий в моде.

Юлия Серегина: Все вышеперечисленное, плюс нам стали очень задерживать или вовсе не проводить оплаты наши заказчики. К сожалению, даже пришлось заводить несколько судебных процессов и забирать свой товар у недобросовестных контрагентов, чья недобросовестность достигла наивысшей точки в кризис.

Если сравнивать Россию и другие страны - в чем разница в кадровой политике в модной индустрии?

Юлия Серегина: Я пока не знаю, и мне интересно это самой. Возможно, в ближайшее время я смогу вам об этом рассказать. Есть соответствующие планы.

Яна Недзвецкая: В России мы довольствуемся тем, что осталось на от нефтянки, газовой отрасли и металлов - там наиболее высокие зарплаты в России. Еще тьма чиновничьего класса оттягивает огромное количество профессионалов. А в Америке в этой индустрии работают специалисты высочайшей квалификации, пока нашим кадрам до них очень и очень далеко.

Татьяна Харланова: К примеру, поскольку мы достаточно тесно сотрудничаем с турецкими производствами, можем сказать, что Турция - страна традиционных производителей одежды и текстиля. Россия уступает не только по объему производства и экспорта, но прежде всего, по количеству учебных заведений швейного и текстильного направлений. Если в России средний возраст швеи – 50 лет, то в Турции - около 25-30. В Турции столь заметный прогресс этой индустрии идет за счёт поддержки государственных программ. Профессия швеи-конструктора очень почётна, в отличие от нашей страны. Радует, что в последнее время появляются достойные молодые дарования из регионов России, которых нам удаётся находить и интегрировать в компанию. Они становятся весовым вкладом, и мы по достоинству оцениваем их труд.

Людмила Норсоян: Кадровая политика в России и в мире одинакова: везде острый дефицит и методичная охота на толковых специалистов любого уровня, от самых ординарных технических должностей до ключевых творческих и управленческих позиций. Специфика в нашей стране очень интересная – в индустрию пришло поколение энергичных, талантливых и толковых ребят, за ними - будущее.

Текст: Наталья Попова, FashionUnited

HR
кадры